Уральский писатель Алексей Сальников, самый известный роман которого «Петровы в гриппе и вокруг него» получил премию «Национальный бестселлер», двенадцать лет живет на Эльмаше и не собирается переезжать. На прогулке он рассказал, какие городские истории перекочевали в книгу и зачем местные жители следили за его прогулками с собакой, объяснил, почему считает район безопасным, несмотря на ограбление жены, и показал, как выглядит настоящая «эльмашевская» прическа.
Первая квартира в бывшем «офисе» бандитов
В Екатеринбург мы с семьей переехали в 2005-м году из Нижнего Тагила и сначала жили на Уралмаше. Снимали комнату на Социалистической улице в общежитии коридорного типа. К нам в квартиру вела отдельная железная дверь, которая постоянно примерзала, а хозяйка говорила, что за несколько лет до нас тут располагался «офис» ОПГ «Уралмаш». Скорее всего, просто пугала, потому что внутри была и ванная, и газовая плита, что, конечно, невообразимо для офисов. Но мы там все равно долго не задержались и через несколько месяцев переехали на Пальмиро Тольятти, а в 2008-м ― на Эльмаш, где купили в ипотеку «малосемейку», которую сейчас принято называть студией.
Документы мы оформляли в банке на проспекте Космонавтов ― улице, разделяющей Уралмаш с Эльмашем. Рассчитаться за жилье должны были за двадцать лет, но литература удивительным образом помогла сделать это за десять. Я, кстати, ожидал, что последний платеж будет большим праздником, а оказалось, что после него нас будто чего-то лишили: было что-то спортивное в откладывании денег, в просчитывании того, что останется, в радости от уменьшения долга.
Помню первое впечатление от нашего собственного жилья: мы поехали туда на троллейбусе от Педагогического института, добрались до Таганской и зашли в дом как раз во время громкой семейной ссоры. Было жутковато. Нам в тот момент вообще все казалось каким-то заброшенным и пустынным, мы не знали, где и что находится, какой транспорт и куда ездит. Только спустя несколько лет, когда почту на нашей улице закрыли на ремонт, увидели объявление, что другой филиал находится на Баумана. Я пошел туда и очень удивился: в отличии от Таганской, там были куча магазинов, три аптеки, рынок, киоск с печеньем, рыбой, трамвайное кольцо ― и все это недалеко от дома, так что ощущение дискомфорта исчезло навсегда.
Чубайс, помогающий смотреть кино
Сейчас разные заведения можно встретить не только на Баумана, их становится больше во всем районе. На Эльмаше и транспортная развязка хорошая: и в центр легко доехать, и до аэропорта. Теперь здесь даже парикмахерские чаще открываются, хотя несколько лет назад была только одна. Однажды, после стрижки в ней я как-то особо не посмотрелся в зеркало, потому что не большой любитель этих процедур, а потом, когда жена попросила повесить зеркальный шкафчик, даже шарахнулся от того, что не узнал себя. Сейчас же у меня стандартная «эльмашевская» прическа ― короткая и с небольшой челкой.
Также у нас постоянно открываются какие-то новые продуктовые магазины ― то «Магнит», то «Пятерочка», то «Верный». Раньше вместо сетевых было больше маленьких частных магазинчиков, которых сейчас почти не осталось. Зато рынок до сих пор существует, правда, уже не такой, как раньше: там сегодня только пенсионерки торгуют продуктами, а когда-то была и одежда, и бытовая техника. Долго в неизменном виде держится пекарня на трамвайном кольце: я здесь часто что-то покупаю и несу домой. Еще мне нравится местный дачный поселок: он очень старый, поэтому интересно смотреть, как люди годами живут в деревянных домиках посреди бетонных. Также люблю Калиновский лесопарк, где летом мы делаем шашлыки, и красивое здание бывшей абонентской библиотеки неподалеку оттуда.
По городу и району я передвигаюсь все меньше, потому что люблю сидеть дома, и только недавно обнаружил, что кинотеатр «Заря» закрылся. Вот его мне жалко: он существовал и в советское время, пережил девяностые. Ходили мы сюда, конечно, нечасто, но здесь было очень здорово смотреть кино. Просто, если фильм скучный, люди начинают его улучшать своими комментариями. Например, один раз смотрели ленту про боксера, которому в какой-то момент отключили свет за долги, так вот тогда из зала кто-то пьяным голосом выкрикнул: «Чубайс»! Было весело.
Ограбление жены и другие опасности Эльмаша
У меня никогда не было ощущения, что Эльмаш ― опасное место. Тут, конечно, раньше кто-то сидел на корточках с семечками, но это быстро сошло на нет: появились бегуны и велосипедисты, стало много людей ездить на самокатах ― все приобрело полуспортивный вид. Иногда бывает, что я ночью иду по здешним улицам, представляю, что случайно оказываюсь в незнакомом городе и иду в гости без точного адреса. Но опасений не испытываю, потому что кругом желтые фонари, люди ходят, как будто вечером.
Да и сколько мы тут жили у меня крупных неприятностей не было ни разу. Жену, правда, однажды ограбили ― отобрали сумку с продуктами, ― но это были точно не местные жители. И сына как-то попросили вызвать полицию, потому что кого-то там обобрали на пьянке. На этом криминал за пятнадцать лет закончился. Просто все привыкли пугать своими районами: что Химмашем, что Эльмашем, что каким-то поселком, но все это глупости на самом деле. Правда, иногда бывает, что меня без спроса фотографируют, потому что узнают, вот это меня пугает ― прямо какое-то сталкерство.
А так местные жители ― прекрасные люди, со многими моими соседями мы дружим уже много лет. Когда в новостях писали про роман, я, конечно, сразу перед ними «спалился». Они подошли и спросили: «Почему не говорил, что писатель?». А я ответил: «Нечем было доказывать». Мое счастье, что некоторые роман не читали, а то иногда кому-то что-то может очень не нравиться. Например, мне в комментариях писали, что жили тут пятьдесят лет и ни разу не видели грязного подъезда, возмущались, что это я придумываю всякую гадость, хотя я все описывал с большой любовью.
Городские сумасшедшие, перебравшиеся в книгу
Сообщество местных жителей здесь тесное: и продавцов узнаешь в лицо, и кондукторов. Когда кого-то из них встречаю на улице, пытаюсь вспомнить, знакомый это или нет, нужно ли здороваться. А когда у нас собака умерла, то я в четырех разных местах Эльмаша натыкался на вопросы: «А где ваш пес?». Вот так не обращаешь внимания, а оказывается, люди замечают. Я ощущаю себя частью этого сообщества и с удовольствием здесь живу, за пятнадцать лет ни разу не думал о переезде.
Решение Кирилла Серебренникова снимать только часть фильма в Екатеринбурге ― я считаю абсолютно нормальным
Многие вещи из «Петровых», кстати, реально происходили в нашем городе. Например, сцену из первой главы, когда мужчина приставал к девочке с непристойными вопросами, я видел на самом деле. Другое дело, что в жизни драки не было, и его женщины вытолкали из троллейбуса, а не молодой парень. Вообще, я, как и Петров, (главный герой романа — Ред.) не большой любитель бесед с разными сумасшедшими, хотя, как и ему, мне они часто встречаются. Например, однажды, кондуктор пыталась меня поцеловать. Было неожиданно, но я успел увернуться, а потом ее сняли с этого рейса. Но я бы не сказал, что обилие сумасшедших ― особенность нашего города. По всему миру статистически одинаковый процент и психически нездоровых, и гомосексуалов, и людей с высшим и средним образованием, так что такое может произойти в любом месте.
Но в книге я хотел, чтобы горожане узнавали именно наш город, мне было важно зафиксировать все, что у нас происходит. Ведь все же быстро меняется, забывается, не успеешь глазом моргнуть, как магазины сменяются аптеками, появляются новые локации. Так что роман по-разному воспринимается жителями Екатеринбурга и жителями других городов. Общее для всех россиян ― ностальгия по традициям нулевых, времени с обилием рекламы, туристических агентств, началом распространения сотовой связи. То есть по вещам, которые понятны всем, поэтому решение Кирилла Серебренникова снимать только часть фильма в Екатеринбурге ― я считаю абсолютно нормальным. К тому же иногда, когда попадаешь в другой город, все равно остается ощущение, что ты находишься на Урале. Например, в Питере есть такие места: стоит завернуть в спальный район и будет то же самое, что и у нас.
Ад, который вдохновляет на поэзию
Замысел романа ― показать, что у нас тут недра ада и все печально. Вот осенью же, например, выходишь, а кругом все сыро, грязно, слякотно ― настоящий античный ад. В Екатеринбурге такая еще графитовая грязь, которую я ни в одном городе больше не встречал. Но мне все это почему-то нравится. Это же еще связано с внутренним состоянием: встал не с той ноги ― ад, появилось хорошее настроение ― все прекрасно. Так что в этом аду можно хорошо жить и ностальгировать.
Можно сказать, что это меня даже вдохновляет: я много стихов написал на Эльмаше. Был случай, когда гулял с собакой примерно в 2008-м году и видел, как одна компания огребла от другой и убежала за подмогой, а в этот момент приехала полиция и стала ломать дверь в сауну, стоящую рядом. Тут же потрепанный пьяный мужчина шел со старым кассетным магнитофоном на плече и слушал «День победы порохом пропах». Я стоял, смотрел на это и получал удовольствие ― это же словно кто-то специально для меня создал сюрреалистическую картину. Как всем этим не вдохновляться?
